Елизавета Меркурьевна Бем, урожденная Эндаурова (1843-1914) - известнейшая в свое время рисовальщица, акварелистка, силуэтист, иллюстратор детских книг и почтовых открыток - родилась в 1843 году в Санкт-Петербурге. "Если хотите знать мою родословную, - говорила она впоследствии, - мои предки - татары по фамилии Индогур, что значит "индийский петух", а грамотой, дарованной Иоанном III, эта фамилия переименована... в мою девичью фамилию Эндаурова"1.Детство Лизы прошло в родовом поместье в Ярославской губернии. "Самые лучшие воспоминания у меня связаны с деревней, и я сожалею детей, которые лишены этих радостей"2. Именно там, в деревне, она начала рисовать "на всех клочках бумаги". Письма петербургским подругам неизменно иллюстрировала или вкладывала в них "свои рисуночки куколок и животных". В 1857 году Лизу Эндаурову определили в школу Общества поощрения художников в Петербурге. Ее учителями были академики И. Н. Крамской, П. П. Чистяков, А. Е. Бейдеман и профессор акварельной живописи Л. О. Премацци. 24 февраля 1862 года в Академии художеств по инициативе ее президента Великой княгини Марии Николаевны состоялся второй костюмированный бал3, на который Лиза получила "даровое приглашение" и пришла в костюме Дианы, создав "впечатление чего-то изящного... именно мифологической Дианы"4. Тогда девушку запечатлел профессор А. И. Шарлемань в полуакварельном рисунке, так и названном - "Диана". Много лет спустя, в 1896 году, он послал этот рисунок Е. М. Бем в качестве "воспоминания костюма, пленявшего нас, художников... Три дамских костюма выделялись из прочих своими античными драпировками. Это были [костюмы] княгини Гагариной, Елиз. Мер. Эндауровой и Софии Фед. Каменской".
Е. М. Эндаурова окончила школу ОПХ в 1864 году с серебряной медалью и стала одной из первых женщин в России, профессионально занявшихся графикой и прикладным искусством. Постоянную поддержку ей оказывал "наилюбимейший руководитель" Иван Николаевич Крамской, на суд которого она представляла все свои работы.
В 1867 году Елизавета Эндаурова вышла замуж за Людвига Францевича Бема, обрусевшего венгра, известного скрипача, преподавателя Петербургской консерватории. Он очень ценил талант супруги. "Установилось мнение, что с замужеством женщина всегда или большей частью кончает свои занятия искусством, все равно, музыка это или живопись или что другое, не находя для этого достаточно времени. Вспоминаю при этом слова... Л. Н. Толстого, который говорил, что у кого есть призвание действительное, то для этого найдется время, как находишь его для того, чтобы пить и есть. И это совершенная истина; чувствую это по опыту. Любя всей душой свое занятие, я и по выходе замуж и после того, как родила ребенка, все так же, если еще не более, занимаюсь любимым делом"5.
Е. М. Бем много работала. В 1870 году за акварельные и карандашные рисунки животных Академия художеств присудила ей большую поощрительную медаль. В том же году она участвовала в Парижской выставке акварельных рисунков и миниатюр, получив золотую медаль. Но Всероссийскую, а позже международную известность Елизавете Меркурьевне принесли "черныши", "черненькие" - так называли выполненные ею силуэты современники, в частности, И. Е. Репин, по его словам, любивший этих "черненьких" больше "многих-многих беленьких". Выдающийся русский историк искусства Ф. И. Булгаков утверждал, что по части силуэтов "Е. М. Бем не имеет соперников"6.
Китайская техника силуэта к середине XVIII века завоевала Европу. Елизавета Бем в России дала силуэтическому искусству новую жизнь и совершенно неожиданное звучание. До нее силуэт считался "дешевым" жанром. Художница создавала свои работы при помощи кисти, используя возможности литографии (причем литографировала на камне сама), и достигла чрезвычайной характерности и выразительности изображений, названных И. Н. Крамским "совершенными".
Первая книжка-альбом Е. М. Бем вышла в 1875 году. "Заручившись сочувствием и художников, и публики, я в продолжение многих лет ежегодно выпускала в свет по тетради новых силуэтов и имела им сбыт не только здесь, но и за границей. Детский мир и деревенская жизнь, близкие мне и самые симпатичные, служили... сюжетом7.
За два десятилетия увидели свет 14 альбомом. Самыми известными стали именно детские - "Силуэты из жизни детей" (1875) и "Из деревенских воспоминаний" (1882). Тема продолжилась в книге "Пирог" (1880). Были еще небольшие альбомы пословиц и поговорок в силуэтах для детей и взрослых (1884, 1885).
В этой технике художница иллюстрировала книги русских писателей - басни И. А. Крылова (1887) и "Записки охотника" И. С. Тургенева (1883), "Народную сказку о репке" (1881)8. Многие годы Елизавета Меркурьевна оформляла дешевые книги "Библиотеки свободного воспитания" И. И. Горбунова-Посадова. Силуэты Е. М. Бем регулярно публиковались в периодической печати, воспроизводились в журналах и альманахах: "Нива", "Всемирная иллюстрация", "Живописное обозрение", "Новое время". В 1880-х годах она иллюстрировала детские журналы "Игрушечка" и "Малютка".
Лучшим своим изображением композитор, пианист и дирижер Антон Григорьевич Рубинштейн считал "силуэтический" портрет, сделанный Е. М. Бем. "Появился он самым импровизированным образом. Это было в то время, когда артист давал исторические концерты... в Петербурге в Дворянском собрании и в Петербургской консерватории для ее учеников. Как жена профессора консерватории Елизавета Меркурьевна посещала эти последние, и вот раз, заняв место, с которого ей особенно хорошо представлялась вся фигура пианиста, ей пришла мысль набросать его силуэт. Отыскался у кого-то карандаш, но бумаги не нашлось, и Елизавета Меркурьевна на обороте своей программы набросала силуэт, со всей фигурой и роялем, т. е. создала новое совершенство, поразительное по выражению!.. Набросанный на программе эскиз хранится в Публичной библиотеке после того, как с него отпечатали несколько тысяч экземпляров, разошедшихся всюду за границей, даже в Америке"9.Публиковать "черныши" Е. М. Бем прекратила в 1896 году, вернувшись к акварели, что совпало по времени с празднованием 20-летия первого издания силуэтов, 25-летия получения медали Академии художеств и 30-летия окончания художественной школы. Отчеты об этом вышли во многих газетах и журналах, один из самых подробных - в "Новом времени"10:
"При совершенно исключительной обстановке праздновался Первым дамским кружком юбилей известной художницы-силуэтистки Е. М. Бем в зале Императорского Общества поощрения художеств. Праздник художницы справлялся на торжестве искусства - на выставке картин И. К. Айвазовского. В залитой светом зале со стен глядели все последние труды маститого художника и сам он, добрый и здоровый, ходил среди... массы гостей, явившихся на юбилей Елизаветы Меркурьевны. А собрались почтить юбиляршу и художники, и артисты, и писатели, и, конечно, все члены Первого дамского кружка с председательницей его Е. В. Сабанеевой и бывшей председательницей П. П. Куриар. Были на юбилее: вице-президент Академии художеств граф Толстой, ректор Академии Маковский, профессора Мещерский, Китлер, Куинджи, Репин. Была налицо почти вся "Пятница" акварелистов: А. Н. Бенуа, Лагорио, Писемский, Алексеев, Вильд, Дмитриев-Кавказский, Егорнов, Куминг, Мазуровский, Соломко, Шарлемань и др. Из мира писателей: П. Д. Боборыкин, А. Н. и Л. Н. Майковы, Д. В. Григорович, В. В. Стасов, госпожа Лухманова, Марков, певцы Мелышков и Карякин и пр. и пр...
Прежде всего г. Собко прочел телеграммы от президента Академии Великого князя Владимира Александровича и от Великого князя Сергея Александровича. Затем был прочитан адрес от Комитета Общества поощрения художеств за подписью председательницы принцессы Евгении Максимилиановны Ольденбургской. Далее адрес от почитателей юбилярши, прочитанный В. В. Стасовьм. Он был очень оригинальной формы - совершенно круглый, в парчовом переплете, вложен в русскую деревянную чашку на лотке, на котором помещен ящик с красками. Адрес от Москвы, между подписями на котором были такие имена, как графини Уваровой, председательницы Археологического общества, Забелина, известного ученого, Сизова, секретаря Исторического музея и другие. Адрес от русского женского Взаимно-благотворительного общества, от картографического заведения Ильина, где впервые печатались силуэты Елизаветы Меркурьевны, от петербургских художников, от редакции детского журнала "Игрушечка", от школы кружевниц, которым... она часто делала наброски для кружев и вышивок, - к этому адресу роскошное полотенце в старинном русском стиле с золотым кружевом и надписью на полотенце шелками в стихах... Адрес "от детей" был вложен в громадную, как бы мужицкую рукавицу белой кожи, обшитую соболями с надписью золотом: "Тете Бем от детей". Адрес был написан рукой одного из детей семьи Брюлловых. Адрес от "Нивы" был с подарком офортов Шишкина. От Зичи альбом с его рисунками, при любезном письме; от Сомова - консерватора Эрмитажа - издание картин Эрмитажа. От А. Н. Майкова - том его стихотворений с посвящением юбилярше:
Ваш карандаш моя обида,
Зачем не мне он Богом дан?
Я не показываю вида,
А в сердце целый ураган!
Дамский кружок поднес юбилярше в художественном бюваре диплом почетного члена; а затем от членов кружка и знакомых художников юбилярш было поднесено более тридцати картин: тут и Айвазовский, и Репин, и другие корифеи художественного мира. Масса была писем: от Третьякова, от собирателя старины Бахрушина, Шабельской и пр. Между телеграммами была телеграмма от редакции "Посредника" за подписью Л. Н. Толстого и его сотрудников. Масса писем и телеграмм было послано из провинции от совершенно неизвестных юбилярше лиц".
Итак, в 1896 году Е. М. Бем вернулась к акварели и приступила к работе над открытками, сделав главными героями композиций опять же маленьких детей, всегда охотно ей позировавших. У каждого из более 350 созданных Елизаветой Меркурьевной сюжетов своя подпись - пословица или поговорка. Стасов, удивляясь, спрашивал автора: "И откуда только вы их выкапываете?"11. Большинство открыток объединялось в серии (рождественская, пасхальная, Азбука, "Ярославцы - все красавцы" и так далее). Печатали их не только в России, но и в Париже, Лейпциге, Мюнхене, Праге; в настоящее время они занимают почетное место в собраниях библиотек и музеев, в коллекциях филокартистов, многие переиздаются.
Заметное место в творчестве художницы заняло проектирование изделий из стекла. "В 1893 году я благодаря чистой случайности пробую свои силы в новой для меня отрасли, а именно художественно-промышленной. Явилась у меня эта мысль во время моей поездки в Орловскую губернию на Мальцовские заводы, где директором хрустального завода был мой брат Александр. Формы для посуды брались мною из старины, как братины, ковши, стопы, чарки, штофы и пр. Рисунки на них делались эмалью по моим рисункам [под моим] наблюдением; а иные гравировались мною по воску иглой как офорты, но с той разницей, что травление было не крепкой водкой, а фтористой кислотой, настолько ядовитой, что надо надевать маску при травлении. Впоследствии вещи из стекла, изготовленные по моим рисункам на Мальцовском заводе, были мной выставляемы на нескольких Всемирных выставках Европы и Америки: в Париже в 1900 г., где одним из первых покупателей был известный художественный критик Жюль Кларети; в Мюнхене - в 1902 г., в Милане - 1906 г. Везде им были присуждены медали (в Милане - золотая), и все было распродано.
А какие это были прелестные вещи - и отдельные, и целые приборы умывальные, столовые, покрытые выпуклыми рисунками, то золотом, то разноцветными красками, будто самоцветными камнями, все в русском стиле, часто с русскими прибаутками. Что были за прелестные стеклянные рамки, на которых среди прозрачных водяных струек и водяных растений скользили рыбки или фантастические наяды - русские сказочные русалки! Был и винный прибор, приземистый русский штоф зеленого стекла со стаканчиками-шкаликами, все будто полное "зелена-вина"12.
В 1880-1900-е годы Е. М. Бем создает эскизы, воплотившиеся при ее непосредственном участии в изделиях Дятьковского хрустального завода. В их числе - братина, ныне хранящаяся в Историческом музее13; там же, кстати, находится и вышеупомянутый винный прибор. По открыткам Елизаветы Меркурьевны на заводе Корниловых и на заводе И. Е. Кузнецова выпускалась различная посуда14. И это далеко не все.
Занималась она и станковой графикой: акварельный портрет И. Е. Репина (1893), "Портрет девочки" (1898), "Мальчик с игрушкой" (1891). В свою очередь, ее писали Н. П. Богданов-Бельский, М. А. Врубель, И. Е. Репин. Последний оставил на своем произведении следующий автограф: "Елизавете Меркурьевне Бем в знак моего глубочайшего почитания ее таланта". И те самые слова: "Ее "черненьких" я люблю больше многих-многих беленьких".
Несмотря на слабеющее зрение, Елизавета Меркурьевна работала до последнего дня жизни, "трудясь не в силу необходимости, а очень любя свое дело".