В эпоху государственного атеизма часто исповедниками являлись не только те, кто томился в тюрьмах и лагерях, но и те, кто достойно нес крест иерейского служения. К числу последних относится протоиерей Владимир Фролов (1914-2000), клирик одного из древнейших храмов Москвы - церкви Воскресения Словущего, что в Филипповском переулке.Владимир Фролов родился в верующей рабочей семье. С детства он прислуживал в алтаре останкинского храма Троицы Живоначальной, где в 1932 году митрополит Трифон (Туркестанов) принял молодого человека, токаря одного из московских заводов, в иподиаконы. Два года Владимир в свободное время прислуживал владыке, а после его кончины - митрополиту Сергию (Страгородского).
Во время Великой Отечественной войны В. Н. Фролов был эвакуирован со своим заводом в Куйбышев (ныне Самара). Здесь Владимир Николаевич стал пономарем и иподиаконом у архиепископа Алексия (Палицына).
В послевоенные годы жизнь В. Н. Фролова была тесно связана с личностью митрополита Крутицкого и Коломенского Николая (Ярушевича), которому Владимир прислуживал в Спасо-Преображенском соборе более десяти лет в качестве младшего, а затем старшего иподиакона. По благословению владыки он в 1955 году поступил в Московскую духовную семинарию. О том времени вспоминает его соученик протоиерей Александр Куликов:
"Отца Владимира я знал с тех пор, как поступил в семинарию. Он был среди нас самым старшим по возрасту, и учеба давалась ему трудновато, но он старался и не отставал от нас - мальчишек. По воскресным дням он ездил в Москву прислуживать в церкви. Несколько раз я с группой однокашников бывал у него дома. У Фроловых был небольшой домик, и мы помогали Владимиру заготавливать дрова на зиму. Супруга его, Клавдия Кирилловна, простая и приветливая, всегда с радостью встречала нас.
Затем после окончания семинарии я часто встречался с ним в их храме и в других церквях, в особенности же в храме Преображения Господня на Преображенской площади, где мне выпало счастье служить диаконом при митрополите Николае (Ярушевиче). Отец Владимир был человеком любвеобильнейшим: любили его и мы, его соученики, и народ в храме Воскресения Словущего на Арбате, где он так долго служил у престола Божия. Отец Владимир открыл для меня и многих Спасо-Преображенскую пустыньку под Ригой. В пустыньке подвизались такие старцы, как архимандрит Кирилл (Смирнов), (впоследствии схиархимандрит Косма), а после его кончины - архимандрит Таврион (Батозский). Отец Владимир старался ездить туда с семьей каждый год, и мы потянулись за ним и получали великое утешение от старцев Кирилла и Тавриона".
7 января 1959 года митрополит Николай рукоположил Владимира Фролова во диакона, а 28 июня того же года - во иерея. Местом служения отцу Владимиру назначили храм Воскресения Словущего в Филипповском переулке - древний, небольшой, основание которого в XVI веке предание связывает с именем святителя Филиппа (Колычева), митрополита Московского. Первоначально этот деревянный храм был посвящен апостолу Филиппу (откуда и название переулка). В XVII веке на его месте воздвигли каменную церковь во имя святого апостола Филиппа с приделом во имя святителя Николая. В 1818 году храм, переосвященный позднее во имя Воскресения Словущего, стал подворьем Иерусалимского патриархата. В 1918 году подворье упразднили (вновь открыто в 1989 году), но храм оставался действующим. Его настоятелем к моменту прихода туда отца Владимира был протоиерей Александр Скворцов, вторым священником - протоиерей Василий Серебренников. Причт и прихожане - в основном трудовой люд Замоскворечья - тепло встретили нового батюшку. Он не обладал ни выдающейся ученостью, ни особым красноречием, но всю свою жизнь исполнял евангельскую заповедь: "Кто хочет быть большим между вами, да будем вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом" (Мк. 10, 43-44). И отец Владимир служил людям как мог - и физическим трудом, помогая матушкам Преображенской пустыньки (паломники хорошо помнят его хрупкую фигурку с тяжелыми ведрами в руках), и как священник, ревностно совершая церковные требы. В храме Воскресения Словущего он делал то, что ни до, ни после него никем больше не делалось: служа заказные молебны, в конце вычитывал молитвы (до десятка, а то и больше) каждому из святых, которым молебны заказывались. Но главное, чем отец Владимир был так дорог своим прихожанам, - безотказная готовность причащать и крестить на дому в те годы, когда это строго запрещалось и грозило лишением регистрации, то есть права служения. Батюшка шел на риск не колеблясь. Люди до сих пор с благодарностью вспоминают, как он согласился поехать более чем за 200 километров от Москвы, чтобы причастить больного; как в переполненном вагоне сидел со Святыми Дарами на скамейке один, поскольку подсаживавшиеся к нему вскоре вставали и уходили; как, прибыв в деревню, причастил не того недужного, но и многих других жителей. Одна болящая монахиня, причащенная им на дому, после его ухода воскликнула с сияющим лицом: "Отец Владимир - сама любовь!".
Не менее ответственным делом считал священник совершение таинства крещения в домашних условиях. В храме требовалось предъявить паспорт крещаемого, если он был взрослый, или паспорта родителей, если крестили младенца. Не все решались на подобный шаг. И люди снова и снова шли к отцу Владимиру с просьбами приехать на дом. Батюшка не отказывал никому.
Отца Владимира не переводили из храма в храм, как многих других московских священников, он до конца дней служил в своем первом и единственном храме Воскресения Словущего. Тягот земной жизни они с матушкой не избежали: обоим был ниспослан крест претерпевания многочисленных недугов. Батюшка неоднократно лежал в больницах; трудно перечесть все болезни, которыми он страдал. Однако умение с помощью Божией внутренне скрепиться придавало ему сил, так что он не только прослужил до весьма преклонных лет, но даже оказался в состоянии в почти 80-летнем возрасте побывать на Святой Земле, о чем потом с восторгом рассказывал близким. Эта поездка укрепила отца Владимира еще на пять лет пастырских трудов. 30 апреля 2000 года он принимал участие в торжественной Пасхальной службе, а 11 мая, в четверг Фоминой недели, через несколько часов после принятия Святых Христовых Таин в полном сознании мирно отошел ко Господу. Похоронили его на том же Преображенском кладбище, что и матушку Клавдию Кирилловну, скончавшуюся в 1983 году.